В этот спор активно включились сестра актрисы и её бывший директор. Похоже, все хотят денег покойницы.
Софья Шегельман, бывшая младшей сестрой умершей и её экс-директор, которой являлась Ксения Рубцова пошли «рубиться» в суд. Таким образом, делёж наследства, которым обладала Быстрицкая, продолжается. Его точная сумма пока не оглашается.
Известно, что со счёта артистки в неизвестном направлении «уплыли» 35 миллионов рублей. Параллельно Фемида решает вопрос, кто же в конечном итоге её содержал или она содержала участниц судебного разбирательства.
Обе стороны занимаются обвинение друг друга в том, что в их действиях был корыстный умысел. Итогом его, якобы, стало присвоение значительных средств, которыми при жизни обладала советская знаменитость.
Судебную тяжбу инициировала Рубцова. Она обвинила Шегельман в том, что та не вернула ей долг в 10 тысяч долларов. Те тогда были нужны той, чтобы срочно вылечить сына.
При этом, никаких расписок не оформлялось, а срок возврата был 31 декабря 2017 года. В ходе расследования адвокат истицы начала утверждать, что переданная с рук на руки сумма составляла, на самом деле, 150 тыс. долларов.
Помимо того, юрист отметила, что Рубцова является вполне обеспеченным человеком. По её утверждению, именно она содержала не только Быстрицкую и Шегельман, а также её детей, проживающих в Израиле.
Шегельман не отрицает, что брала деньги. Но только у своей сестры, а вовсе не у Рубцовой. Она утверждает, что её старшая сестра была обеспечена очень неплохо. И это именно Рубцова жила за счёт её подачек.
Сама она, с её слов, никогда не получала денег от Ксении Рубцовой.
Нынешнее разбирательство в суде не является первым. Перед этим Шегельман обвинила Рубцову в том, что та похитила 35 млн со счёта своей сестры. Якобы, те были сняты по фиктивной доверенности.
Человек уже давно умер. Что там было на самом деле вряд ли удастся установить. Однако множеству «присосок» аж «слюнки рвутся», чтобы срубить нехилое бабло.
Фактом является то, что актёры и люди шоу-бизнеса очень неаккуратны в этом вопросе. Возможно, они полагают, что «сладко» будет до самой их смерти, а их наследникам и далее.
